Автор: ks. Mieczysław Piotrowski TChr
"Любите друг друга!" 1/2009 → Тема номера
«После моего обращения всё было радостно и просто: Бог существует, величайшая радость, океан света и наслаждения» – свидетельствует Андре Фроссар. «Я был более чем околдован, полон сумасшедшей благодарности за колоссальную милосердную красоту. Бог есть любовь, и эта любовь учила меня, что она – причина и цель всего сущего. Ни одно творение не существует лишь для себя, а для другого творения, для всех остальных, начиная с Самого Бога, Источника всего. (…) Если пристально всматриваться в самого себя, то в конце концов узришь пропасть ничтожности, из которой нас вытянула некая чудесная доброта» («Бог и человеческие вопросы», стр. 8-9).
У историй стремительных обращений таких атеистов, как Альфонс Ратисбон и Андре Фроссар, произошедших с разницей почти в 100 лет, много общего, но самое главное, что их объединяет, – это неожиданное и молниеносное осознание существования Божьей тайны, открытие истины о Пресвятой Троице, а также всех догматических истин, провозглашаемых Католической Церковью. Почему атеист Фроссар во время неповторимого переживания Божьего присутствия в июне 1935 года стал именно католиком, а не протестантом или мусульманином? Так случилось потому, что существует лишь один Бог, Который объявился в Иисусе Христе, и в полноте Его можно познать и встретить лишь в Католической Церкви, ибо только в этой Церкви провозглашается вся правда о спасении человека. Бог настолько смиренный, что отдаёт нам всего Себя целиком, дарует Свою любовь и жизнь вечную в тайне Евхаристии.
Фроссар рассказывал, что в момент переживания Божьего присутствия ничего не выбирал: ни веры, ни тем более Католической Церкви. Он сам с абсолютной чёткостью обрёл уверенность в том, что вся истина сосредоточена лишь Католической Церкви. Когда во время подготовки к крещению Фроссар посещал занятия Закона Божьего, он осознал, что все знания были переданы ему уже в момент обращения, переживания Божьего присутствия. С изумлением Фроссар открыл, что всё полученное тогда, уже столетиями провозглашается Учительской властью Церкви.
Первый раз всматриваясь в Пресвятые Дары, Фроссар открыл для себя значение слова «Бог», сущность Которого – бескорыстно отдавать Себя человеку и одаривать его существованием и чистой любовью. Бог есть любовь, которая жертвует нам существование. Фроссар осознал, что в Божьем замысле спасения всё даётся даром. Как ребёнок, Он возрадовался существованию Бога. На вопрос, кто такой христианин, Андре, обращаясь к Богу в молитве, отвечал: «Христианин – это человек, который безгранично радуется тому, что он не бог, потому что Ты есмь, Который есмь» («Существует иной мир», стр. 83).
После обращения для Фроссара стало очевидным, что ошибаются те, которые говорят, что нет личностного Бога. Поэтому он призывал: «Не верьте им» («Существует иной мир», стр. 139). Также Андре предостерегал перед последствиями атеизма, ведь люди, отрицающие Бога, строят мир без любви, надежды и свободы – и очень быстро становятся убийцами своих братьев и сестёр. Каждый же человек, стремящийся бескорыстно любить, свидетельствует о существовании Бога, даже если в полноте Его ещё не познал. Обращение Фроссара и свидетельство его жизни призывает всех крещёных оценить великое сокровище веры и взять на себя повседневный труд жить ею.
Что даёт человеку вера
Андре Фроссар утверждал, что получил дар уверенности в существовании Бога «в форме действительности, которая не оставляет места каким-либо сомнениям или колебаниям». Вера вносит в жизнь кардинальные изменения, подобные возвращению способности видеть слепому или слышать глухому.
После Фроссар впервые в жизни прочёл Евангелие и понял, что Иисус среди всех добродетелей превыше всего ценил веру. Не раз на страницах Евангелия видно изумление Христа вере некоторых людей: «Никогда еще не встречал такой веры в Израиле» (ср. Мф 8,12). Согласно Фроссару, вера надёжней, чем мистические познания, так как она – дар Самого Бога, – лишь на пути веры человек в состоянии Его познать. Христианин в акте веры, превозмогая все колебания и сомнения, свободный от утешения и всех эмоций, доверяется тайне невидимого Бога, Который становится доступным и разрешает вести с Ним диалог любви. Фроссар говорил, что на пути веры, особенно в начале, необходимо преодолеть немало трудностей. Поэтому нельзя разочаровываться. Разум тут ничем не поможет, лишь смирение. Вера учит нас, что сначала надо любить, чтобы можно было познавать Бога. Некоторые же ошибочно думают, что прежде чем полюбить, сначала надо Его познать.
Вера неотделима от любви и смирения. Чтобы Бог мог спасти нас от смерти, освободить из рабства, защитить от пагубного влияния сатаны, нам необходимо смирение, – говорит Фроссар.
Евхаристия
Андре называет безумцами людей, борющихся с реальным присутствием Бога в Евхаристии. Вместо того чтобы пребывать в исполненной почитания тишине перед этой тайной, они становятся величайшими гонителями Пресвятых Даров. После обращения для Фроссара стало очевидным, что присутствие Спасителя в Евхаристии с момента её установления в Великий Четверг, неустанно влияет на историю человечества и постоянно её изменяет.
Во время Святой Литургии спасительные события вновь становятся действительностью, так как у Бога нет ни прошлого, ни настоящего, а лишь неустанное ныне. На Литургии христиане принимают участие в спасительных событиях страстей, смерти и Воскресения Христа, потому что эти события постоянно происходят в Боге.
Молитва и Библия
После своего обращения Фроссар своё самое счастливое время проводил, молясь в церкви. Он говорил, что это был для него один большой «взлёт неописуемого наслаждения» («Существует иной мир», стр. 79). «Бог – безграничное Великодушие», – писал он. Андре наполняли счастьем чтение Божьего слова и молитва, которая была для него главным образом вслушиванием в то, что говорит Бог.
После обращения Фроссар начал читать Библию с особым вниманием, затаив дыхание. Такое отношение к Священному Писанию становится возможным лишь тогда, когда веришь, что его автор – Сам Господь, что это – Его любовное письмо, адресованное нам, в котором Он рассказал всё, что нам необходимо для счастья. Фроссар воспринимал Священное Писание как историю присутствия Бога в Его творении, как второй вид Евхаристии; читал Божье Слово, созерцал его и питался им. Андре советовал, читая Библию, задаваться вопросом: «Что Бог хочет сказать мне в данный момент?» «Я читаю Божье слово как можно более дословно, исходя из простого заключения: оно богодухновенно, то есть сотворено Самим Богом, использовавшим людей как посредников, либо оно не богодухновенно. Тогда Библия – это историческая книга, как множество других, хотя намного их старше и красочней. Но так оно и есть, некоторые библеисты, бедняги, часто не имеют ни малейшего ощущения того, что есть Божье. Замкнутые в своих научных исследованиях (изысканиях), они не имеют понятия о красоте Бога. Эти господа, жаждущие «демифологизировать» Библию(!), смешат меня до смерти. Они хотят превратить Библию в своего рода басни Лафонтена* (французский баснописец XVII века) того времени. Они считают, что таким образом сделают её понятней, а тем временем делают её непонятной и ненужной, разве что для самих себя и своих кафедр» («Вопросы о христианстве»).
Существование невидимой духовной вселенной
В момент обращения перед Фроссаром «возникла никогда до этого не ощутимая Любовь, силой которой можно любить и дышать. День, когда я узнал, что человек не одинок, что его проникает, окружает и ожидает невидимое Присутствие, что на противоположной стороне чувственного мира и фантазии существует другой мир. Материальный мир, такой прекрасный, так убедительно привлекающий к себе внимание, по сравнению с тем иным миром – лишь неопределённый маяк, далёкий отблеск Красоты, сотворившей его. Ибо существует иной мир. Я говорю о нём, исходя не из гипотезы, умозаключения или услышанного, а исходя из собственного опыта» («Существует иной мир», стр. 9).
«Ему нельзя найти место где-то в нашем видимом мире. Его законы – не наши законы. Но всё же он существует. Я увидел его глазами души, как безмолвную молнию – трансцендентность, которая проявилась! – бьющая ключом из часовни на рю д’Ульм, где Он, кто бы мог это предвидеть, был таинственно закрыт. В таких случаях душа видит с ослепительной ясностью то, чего телесные глаза не видят, даже если они широко раскрыты от напряжённого внимания. Позже в них остаётся какое-то ощущение, которое я назвал «скорее, небесное». Я намеренно сделал упор на эти два слова, чтобы подчеркнуть, что имелось в виду слегка окрашенное явление. Появляется противоречие, чтобы говорить о том другом мире, как о первом, присутствующем здесь (…). Он существует, прекраснейший чем то, что мы называет красотой, и было бы большой ошибкой представлять его как невыразительный и бесцветный и как менее конкретный, чем наш видимый мир (…), о нём можно говорить лишь образно.
Конечно, они не смогут передать всё его богатство и блеск. (…) Этот духовный мир обладает слогом и силой убеждения, которая в прямом смысле термоядерная: это окончательная действительность, устраивающая так, что вещи являются тем, чем они есть, так как действительное не кончается на том, что мы видим или можем просчитать. (…) В этот иной мир, основанный на воскрешении тел, мы все и направляемся. В какой-то неуловимый момент в нём осуществится некоторая существенная часть нашей личности, которую одним приносит крещение, другим – духовное зрение, и всем – любовь. В нём мы найдём тех, о которых думали, что они потеряны, но которые были спасены. Мы не войдём туда в какой-то эфемерной форме, но в полноте жизни. Мы переживём там невиданную радость, которая возрастёт благодаря распространяющемуся везде вокруг счастью и явлению последней тайны: тайны Божьего сияния» («Существует иной мир», стр. 142-143).
О смерти
«Мистический опыт даёт уверенность в том, что после смерти есть Бог и, ручаюсь, для многих это станет большой неожиданностью», – пишет Фроссар. «Они увидят с изумлением, которое я пережил в день своего обращения и которое не прекращается до сих пор, что существует «иной мир», целая духовная вселенная, созданная в своей сути из света с удивительным сиянием, исполненного поразительного наслаждения. То, что накануне казалось им неправдоподобным, станет естественным; то, что им казалось невозможным, станет для них наиболее приемлемым; то, что отрицали, радостно откроется для них силой очевидности. Они увидят, что вся христианская надежда, даже самая головокружительная, обоснованна; что она не настолько смелая, чтобы создать в нас истинное представление Божьей щедрости. Они убедятся, как убедился я, что не обязательно смотреть телесными глазами, чтобы принять этот духовный, поучительный свет, скорее эти глаза мешают нам увидеть его. Они убедятся, что этот свет освещает ту часть нашего естества, которая совсем не зависит от нашего тела. Как это возможно? Не знаю, совершенно не знаю, но знаю, что то, что говорю – истина» («Бог и человеческие вопросы», стр. 182). «Ибо человек произошёл из любви и к любви возвращается силой веры и надежды через страдание и смерть. И ничего не сможет ему в этом помешать» («Существует иной мир», стр. 145-146).
Дурной пример в Церкви
Переживание присутствия Христа в Церкви было у Фроссара настолько сильным, что грехи некоторых членов Церкви помогли ему осознать, что он сам грешник, и это удерживало его, как он пишет, «от восприятия части как целого, (…) сосуда с водой для окропления в базилике Святого Петра как Галилейского моря, а теории каноников из Нотр-Дам как всю Церковь. Поэтому я не ощущал наименьшего искушения судить в этих вопросах и тем самым бросить пресловутый первый камень». Фроссар знал, что Церковь является самым большим сокровищем для человечества, ведь это Сам Христос, призывающий к общине с Собой всех грешников, чтобы освободить их из рабства греха и любой зависимости, чтобы исцелять, преображать и вести в небеса. Как среди двенадцати апостолов нашёлся один предатель, так нельзя удивляться тому, что в каждом поколении появляются всё новые Иуды. Поэтому нельзя поддаваться искушению принимать часть как целое.
Существование дьявола
Когда у Фроссара спрашивали, верит ли он в существование дьявола, он отвечал: «Конечно же верю: как можно быть христианином и не принимать серьёзно реальности, которая упоминается в Евангелии 147 раз? И пусть рассуждают так называемые эксперты, которые, как всегда, говорят о «воображаемых формах», о мифах, связанных с понятиями древности, но прежде всего для самоуспокоения» («Вопросы о христианстве»).
О. Мечислав Пиотровски SChr
Источники:
А. Фроссар. Встреча с Богом, Editions du Dialogue, 1972;«Существует иной мир», Вроцлав, 1991; «Бог и человеческие вопросы», Кельце, 1991; «36 доказательств существования дьявола», Познань, 1987.
В. Миссори. «Вопросы о христианстве», Краков, 1997.
